«Хорошо, что сохранилось Блонье»

«Хорошо, что сохранилось Блонье»

Писатель-фронтовик Борис Васильев скончался на 89-м году жизни. Своими воспоминаниями о встрече с писателем и архивным интервью, которое в 2004 году удалось взять у Бориса Львовича, с «Городом» поделилась наша коллега, корреспондент «Комсомольской правды» - Смоленск» Екатерина Дмитракова.

В то время я проходила стажировку (первую стажировку в федеральной «КП»), как говорят у нас, на Этаже. Про Бориса Львовича было известно, что с прессой он не встречается, что живут они с супругой очень уединенно. Поэтому было решено отправить на интервью меня, человека из региона, более того - землячку Васильева. 21 мая 2004 года Борису Львовичу исполнялось 80. Утром накануне юбилея я поехала в Солнечногорск. Без звонка и предупреждения. Чтобы уж точно пустили, у меня была заготовлена легенда: еду прямиком из Смоленска по заданию местной редакции, только с поезда. От страха и волнения я забыла купить в Москве цветы и вспомнила, что ломлюсь к классику, автору «А зори здесь тихие...» (!) без подарка, только когда шла по дороге к поселку.

До сих пор немного стыдно за эту ложь, что я, мол, прямо из Смоленска... Скорее всего, меня пустили бы и так. Мне почему-то запомнились светлое дерево и солнечные лучи, пронизывающие весь его дом. Под окнами цвел жасмин, садовый, с тяжелыми ветвями в крупных молочно-белых цветах, его аромат проникал повсюду. Зоря Альбертовна взяла мой жасминовый «веник», такой жалкий по сравнению с этой жасминовой роскошью в их саду, и осторожно поставила в вазу, как будто это были какие-то совершенно прекрасные цветы…

Текст вышел только в бумажном варианте - русские СМИ в то время еще не столь активно освоили Интернет. Поэтому просто чудо, что сегодня мы нашли это интервью в старых подшивках! Перечитала. Поняла, что сегодня писала бы об этой встрече совсем по-другому. Но оставляю текст таким, каким он получился в тот памятный майский день 2004 года.

Борис Васильев: «В Смоленске я рухнул с велосипеда перед любимой девчонкой»
Интервью опубликовано в «КП» - Смоленск» 22 мая 2004 года

Среди коллег ходят слухи, что с журналистами Борис Львович не общается: возраст, плюс предпраздничные хлопоты и все такое. Я решила ехать без предварительного звонка - авось автор бессмертного «А зори здесь тихие...» не прогонит землячку.

- Вы кого ищете? - по тропинке идет пожилая стройная женщина. Это Зоря Альбертовна, жена и муза писателя.
Комната писателя на втором этаже дачи, интерьер прост, первое, что вижу, робко ступая по домотканым половичкам, - Васильев за компьютером, прямая спина, чуть склоненная голова, волосы снежной седины.

«Меня ведут мои герои и жена Зоренька»
Борис Львович достает сигарету из пачки «Мальборо».
- У меня Смоленск появляется в тех вещах, которые я пишу. Под другими именами, но суть остается той же. Помните город Прославль в «И был вечер, и было утро»? Прообраз - Смоленск.

- А образы героев у вас тоже рождаются из прошлого, из воспоминаний?

- Зачастую. Но иногда герой сам ведет писателя. Это как озарение. Бывает, напишешь и вдруг поймешь: не то, и вычеркиваешь все. Это значит, герой тебя «поймал» и сам поведет дальше.

- Борис Львович, чье мнение о ваших книгах для вас особенно ценно?
- В первую очередь я делюсь своими замыслами с женой. Если Зоренька прочтет черновики и скажет: «Боря, это не получилось» - я эту вещь выбрасываю. Не переписываю никогда.

«Я был влюблен в девочку несуществующей национальности»
- В Смоленске вы родились и провели детство. Что из тех времен особенно врезалось в память?
- Очень уютный город. Вечером гулянья по улице Пушкина, доброжелательное население. Помнится, что незнакомые люди чуть ли не здоровались друг с другом за руку на этих прогулках. Множество народностей оседало в Смоленске вокруг крепости: евреи, цыгане, поляки. Недалеко от Блонье все мое детство воздушными змеями торговал китаец... Помню девочку-айсорку (не знаю, есть ли сейчас эта национальность или Сталин начисто придушил ее). Айсоры в то время всегда становились чистильщиками обуви, как татары - дворниками. Так вот, эта девочка была моей первой любовью. Темноволосая, смуглая, с темными глазами...

- Как же звали даму вашего сердца?
- В том-то и дело, что имени я не помню, оно было странным для русского слуха. Мне было 11 лет, ей, наверно, 12, и я ужасно стеснялся с ней заговорить. Ничего о ней не знал, встречал в центре города. Однажды решил проехать перед ней на велосипеде боком (одна нога на педали, другая в воздухе) - произвести впечатление. И прямо на ее глазах шлепнулся на землю!

Прошло время, я ее из виду потерял, и как сложилась судьба этой девочки, не знаю.

Французские романы помогали ходить в кино бесплатно
- Моя бабушка, влюбленная в чтение, устроилась билетершей в кинотеатр, - рассказывает Борис Львович. - И пока она углублялась в очередной французский роман, мы могли прошмыгнуть в зал бесплатно. В то время я безумно любил кинематограф.

- А к современному кино как относитесь?
- Многое нравится. Самое большое впечатление - фильм Звягинцева «Возвращение». Режиссер безумно талантливый. Очень жаль мальчика-актера, который после съемок утонул. Играл потрясающе, не играл, а жил в этом фильме. Дети переиграют любого профессионала, артисты даже боятся сниматься вместе с детьми.

«Приехав на родину, я потерял голову»
- В последний раз вы были на родине в 90-х годах. Что думаете о нынешней Смоленщине?
- Конечно, все изменилось. Дом, где я жил на Покровке, не сохранился. В той поездке я общался с руководством города, с общественностью.

Напоследок меня прокатили в село Высокое - там было имение моего деда, где некоторое время я жил в детстве. Вспомнились добрые прокуренные его руки. Поутру дед седлал кобылку Светланку (в то время это было не женское имя, так звали рысаков). С дедом я ничего не боялся. Между прочим, он научил меня читать в четыре года, чтобы я с вопросами к нему не приставал. И вот я вновь в Высоком. Нет давно нашего тысячелетнего дуба, остались лишь аллеи, кирпич, да обломки ворот. Говорили, что я тогда «потерял голову», бегал по развалинам...

- А сам город не разочаровал?
- Раньше в Смоленске были две памятные улицы, которые нельзя было переименовывать. Варяжская - в честь пути «из варяг в греки». Почему она стала безликой Краснофлотской? И Резницкая (сейчас, кажется, Профсоюзная), там происходила расправа поляков с нашим мирным населением, кровь текла рекой... Хорошо, что сохранилось древнее название Блонье...

Мне пора возвращаться, и я благодарю и поздравляю Бориса Львовича, желаю ему крепкого здоровья и новых произведений.

- У меня очень много замыслов - каждый день работаю, - заверяет писатель. - Но... не знаю, удастся ли еще раз побывать на родине - возраст все-таки. Так что передайте от меня смолянам низкий поклон.

Личное дело
Борис Львович Васильев родился в Смоленске 21 мая 1924 года.
В 17 лет пошел добровольцем на фронт.
Окончил Военно-техническую академию бpонетанковых и механизиpованных войск Советской Аpмии. До 1954 года был инженеpом-испытателем.
Наиболее известны его повести «В списках не значился», «Не стреляйте в белых лебедей», «Завтpа была война».
Писал сценарии для картин «Офицеры», «Аты-баты, шли солдаты». Фильм «А зори здесь тихие...», снятый по книге Бориса Васильева, в 73-м был номинирован на «Оскар».
Всего им создано более 30 повестей и романов, постановки по большинству из которых идут в театрах, многие экранизированы.
Борис Васильев - лауреат Государственной премии СССР, премии президента России в области литературы и искусства, Независимой премии движения имени академика Сахарова «За гражданское мужество», литературной премии «Большая книга», премии Российской академии кинематографических искусств «Ника» - «За честь и достоинство». Награжден орденами «За заслуги перед Отечеством» II и III степени, Трудового Красного Знамени, двумя орденами Дружбы народов.


Читайте также
Вы не можете оставить комментарий.

Оставить комментарий

Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.